Прекрасные и загадочные дворы Будапешта
20 сентября 2020
Будапештские секреты: подсказки для опытных путешественников
Можно начинать знакомство с Будапештом с самого известного: Дунай, замок на холме, Парламент и прочие знаменитые красоты венгерской столицы. А можно – с самого главного. Главное редко лежит на поверхности.
То, о чём идёт речь, спрятано, скрыто, заперто на замок.
В тот двор, что на обложке, иногда зайти можно – если знать. Если повезёт, местный житель откроет нам дверь и переждёт, пока мы будем, задрав голову, рассматривать росписи на своде подворотни и пытаться подобрать другое слово для этой части дома. Ну, какая же, это, в самом деле «подворотня»? Парадное? Вестибюль? Зал?
…Начнём с того, что любой будапештский (а точнее, пештский) дом устроен не так, как привычно жителям России. Будапешт (в особенности та часть, что на низком пологом берегу, Пешт) похож на Санкт-Петербург: всё сплошь дома-дворцы с колоннами, статуями, львиными мордами, коваными решётками тяжёлых дверей. А за дверями, если удастся зайти, открывается двор, в котором тоже колонны, статуи, львиные морды, кружевные решётки перил. И самое главное: двор по периметру окружён балконами-галереями, идущими вдоль стен на каждом этаже.
Как заглянуть в душу города?
Если совсем-совсем повезёт, и житель дома сочтёт, что нам можно довериться, он откроет нам и дверь на лестницу. Лестница будет обязательно широкая, скорее всего, мраморная, и наверняка с коваными, в розах-листьях-завитках, перилами. По этой-то лестнице и поднимаются жители пештского дома на свой этаж. Там, на своём этаже, выходят на балкон-галерею.
Заметим в сторону, что приходится, увы, пользоваться этим неловким двойным термином, поскольку русского аналога для балконов-галерей у нас в языке нет, так как нет и самого такого обыкновения – строить замкнутые дворы с балконами-галереями. Будапештцы используют слово «корфольошо», то есть круговой коридор (но кто ж его будет запоминать?) или позаимствованное из немецкого языка «ганг» (нет-нет, «гангстеры» – не отсюда).
Выходят жители дома на балкон-галерею, или ганг, и именно по ней идут к своей квартире. Мимо соседских дверей. Мимо соседских окон.
А тут тепло обычно, окна открыты. Герань на подоконнике. Занавески кружевные колышутся на ветру. Чьи-то разговоры слышны. Но разговоры тихие, едва ли не шёпотом. Чтобы у кого-нибудь футбольный комментатор из телевизора орал – ни-ни. Чтобы кто-нибудь своё бумц-бумц включил на полную катушку – ни за что.
И каждый нечаянно попавший в пештский двор посторонний вскоре понимает: здесь, пожалуй, слишком громко разговаривать не стоит, даже на непонятном местном жителям языке. Или даже – особенно не стоит разговаривать в пештском дворе на непонятном местном жителям языке. Может получиться неловко.
Венгерский порядок жизни
А красота во дворе – как во дворце! С удивлением понимает путешественник, что дворы в Будапеште красивей, чем фасады.
И задумывается: почему?
И начинает задавать вопросы.
Например, почему так тихо, если на календаре суббота, и все дома, и окна открыты, а звуков – никаких? Разве что ложечка где-то звякнет или шаги прошуршат.
А дети где? Почему не шумят, не бегают, с мячом не играют во дворе?
И бабушек на скамейках не наблюдается.
И подростков.
Философы с психологами хором утверждают, что правильно заданный вопрос уже содержит в себе половину ответа. Именно так: как только путешественник понял, что спрашивать здесь надо не об архитектуре, не о законодательстве и даже не о климате, а о порядке жизни, о том, что называется «модус вивенди», он уже – в полушаге от ответа.
Достопримечательности Будапешта, скрытые от глаз посторонних
В одном из домов на Большом бульваре вестибюль расписан фресками, как в оперном театре на проспекте. Те же сюжеты, тот же стиль, та же эпоха. В другом все перила лестниц сделаны в форме расправивших крылья бабочек. В третьем (правда, добраться до него не просто, а уж внутрь заглянуть совсем невероятно) в форме бабочки устроен сам двор. Есть маленький старый дом в самом центре, а там во дворе, заросшем платанами, стоит каменная статуя женщины, держащей в руках кувшин. По легенде, все желания исполнятся, если записать их на листочке бумаги и засунуть в горлышко кувшина. Или не все, но самые главные.
Есть двор, где живут настоящие ботаники-садоводы. Они устроили джунгли: вверх, мимо всех четырёх этажей, растут пальмы; вниз – лианы.
Есть множество дворов в стиле модерн, с разноцветными стеклянными витражами, с дверными рамами, прорезанными окнами в форме тюльпанов.
Есть двор, где сохраняется на память самая мрачная страница истории: там оставлен кусок стены гетто, окружавшей Еврейский квартал в 1944 году.
Есть – их не пересчитать – дворы, превратившиеся в бары, пабы, кофейни, рестораны, молодёжные клубы или даже театры: публика собирается на балконах, представление же идёт в центре двора, внизу.
И рынки – во дворах.
И даже официальные учреждения устраиваются во дворах. Все пространство двора для этого перекрывается стеклянным потолком, клерки рассаживаются в комнатах нижнего этажа, а двор отдаётся посетителям. Светло, тепло, тихо.
Дворы, кофейни и купальни Будапешта
Обойдя пять или десять дворов, путешественник понимает: ни Дунай, ни Замок на холме, ни Рыбацкий бастион, на даже Парламент при всей его невероятной эффектности не расскажут об этом городе столько, сколько дворы.
Сердце Будапешта – здесь, во дворике.
Потому и будет двор красивее, чем фасад, что фасад – для посторонних, а двор – для своих. Для себя. Потому и тишина во дворике будет гарантирована: немыслимо здесь шуметь и соседям жизнь портить. Потому и детям с младенчества будет объяснено: двор – не место для игр. Играть – на площадку, на стадион, в парк. А во дворе должна быть тишина. К подростковому, самому вредному, возрасту, они успевают это уяснить и к такому порядку жизни привыкнуть, а там, глядишь, и сами обзаведутся детьми и сами уже будут своих младенцев к нему приучать.
А бабушки? Бабушки – в кофейни. Там сели за столик, взяли по чашечке кофе и пирожному «Эстерхази» – и хоть до вечера беседовать, прошлое вспоминать, внуками хвастаться, дедушек поругивать.
А дедушки? Дедушки тоже обычно предпочитают играть не в домино во дворе, а в шахматы в тёплой воде купален. Купальни – это здешние клубы; грешно было бы пренебрегать, раз уж весь город стоит на минеральных источниках. Вот и разбредаются дедушки по купальням, там и правительство ругать веселее.
Пивные, впрочем, тоже никто не отменял.
Праздник будапештских дворов
Каждый двор Будапешта – шкатулка, тщательно украшенная, ревниво оберегаемая, спрятанная от посторонних глаз. Раз в год, правда, устраивается специальный праздник, когда некоторые дома, договорившись заранее, открывают на субботу и воскресенье свои двери, вывешивают приглашение и разрешают зайти во двор всем желающим. Желающие непременно находятся, и во множестве. Во дворе накрывается стол, приходят специалисты – историки, архитекторы, рассказывают публике: кто дом строил, какой великий поэт или писатель в этом доме жил, чем замечательна его архитектура, какие события происходили здесь в непростом для Будапешта ХХ веке. Публика слушает.
А потом двери снова закроются, и туристам останется любоваться на фасады. Фасад – он как галстук. Для службы, для начальства, для солидности.
Душа же под тем галстуком спрятана глубже, её случайным посторонним открывать не полагается.
Поэтому во двориках – тишина.
Поэтому двери – закрыты.
Сердце Будапешта – двор.
