Уют и аскетичность Фарерских островов. Велотур в дождь как отдых от городской суеты.
21 октября 2020
Серый мохнатый туман подкрался на маленьких кошачьих лапках и скрыл вершины холмов от неба и остальной части острова, укрывая долины от суетливых взглядов. Несмотря на холод и сырость, в воздухе висела морось, она спускалась по мокрым склонам, следуя вдоль сверкающей дороги к нескольким маленьким домикам деревни у подножия. Это было время тихого созерцания и ожидания. Я тосковал по обеду, по теплу, по кофе и по ветерку, который сдул бы туман и моросящий дождь. И больше всего я тосковал по свету. Не яркому свету, а скорее по тому, что пробивается сквозь облака на долю секунды, лучам и столбам, полосам, пронзающим их.
Поездка на Фареры, пожалуй, была одной из лучших из тех, в которых я бывал, но я не спешил, хотел, чтобы мои спутники прониклись атмосферой островов, ведь для них это путешествие было первым. А для меня — вторым. Свой план мы наполовину составили, вдохновившись старинными почтовыми маршрутами из передачи по BBC, но два местных велосипедиста, которые помогали нам с логистикой, подумали, что для наших байков такие тропы будут слишком сложны. Поэтому мы спланировали нашу поездку, послушав советов местных жителей и оставили памятку для тех, кто хотел бы в будущем последовать за нами.
Стремительные водопады и висячие озера.
Мы заехали на обед в кафе в уединенной деревне Гасадалур, и увидели старые потемневшие от времени фотографии почтальонов на стенах. Каждый день они, соединяя одинокие деревни, шли сквозь снега, штормы и ливни, чтобы только лишь проверить, есть ли почта, которую нужно собрать. То, что было в те времена обычным делом, теперь выглядит как подвиг. Мы сидим, промокшие до костей, в одной из самых фотографируемых деревень мира, состоящей из кучки небольших домиков, балансирующих над водопадом Мулафоссур. Это был первый ключевой пункт нашего путешествия, поэтому мне очень хотелось сделать по-настоящему атмосферные фото водопада, свободно уходящего в океан.
До деревни невозможно было добраться на машине вплоть до 2005 года, со всех сторон она была окружена 600-метровыми горами. Товары, почту и припасы приходилось доставлять на лодке или вертолете, или же нести через горы. Что говорить, до 1940 года, пока дислоцированные здесь английские войска не соорудили лестницу вниз к воде, местные жители ходили через горы по 6 км, чтобы отплыть на своих рыбацких лодках из ближайшей безопасной гавани. Мы пьем горячий кофе, едим рыбу, бутерброды с яйцом и салатом и меняем мокрые носки на сухие, которые остаются сухими в течение секунд этак тридцати после выхода из кафе. Размышляем над историями и фотографиями. Нам хватает и поездки на велосипедах по идеально проложенной под дождем дороге, а эти суровые люди совершали свои походы ежедневно, независимо от погоды.
Шлеп-шлеп, скользят шины наших велосипедов по промокшему асфальту. Шлеп-шлеп, брызжет мне в лицо вода из под колес — я не осмелюсь отступить, не хочу подвести остальных. Дождь повсюду — сверху, спереди, снизу, а шины моего велосипеда вздымают брызги, бросая вызов гравитации. Шлеп-шлеп, я вспоминаю отрывок из Моби Дика, где рассказчик пишет о времени, проведенном в компании каннибала из Южных Морей: "Нам было очень хорошо и уютно, тем более, что за дверью было так холодно... чтобы действительно в полной мере насладиться теплом, какая-то часть тебя должна ощущать холод.". Тепло создает оковы... Я мечтаю об этих оковах, о постели, о еде, о сухой одежде... И чтобы мои ноги перестали крутить педали. Но они крутят, ибо ехать нам еще 30 чертовых холодных, мокрых и бугристых километров — шлеп-шлеп.
Последний раз я был на острове Вагар четыре года назад, когда, по стечению обстоятельств, произошло первое за 25 лет убийство на Фарерских островах: место свидания влюбленных, тело, которое так и не было найдено, но предположительно сброшено во фьорд, международные поиски убийцы и четверть века мира разбиты вдребезги. Мое посещение также совпало с туристическим бумом на Фарерских островах. В прошлый раз нам с трудом удалось найти достаточно просторный для нас пятерых автомобиль и доски для серфинга, но времена изменились - сейчас больше автомобилей напрокат, чем местных, самолеты стали вместительнее, как и терминал. У каждого из местных теперь ест глупая байка для туристов. Про машину, которая упала в канаву, про беспилотник, сбитый фермером... но главной проблемой, похоже, является отсутствие инфраструктуры, которая позволила бы справиться с наплывом туристов.
Мы выезжаем на довольно приличный отрезок грязной дороги, ведущий к озеру Сорвагсватн или Леитисватн (название меняется в зависимости от того, кого спрашиваешь). Это самое большое озеро на Фарерах, которое прозвали "озеро над океаном" или "висячее озеро", так как оптическая иллюзия под определенным углом создает ощущение, будто озеро парит прямо над океаном. Впечатляющий водопад Боссдальсфоссур соединяет озеро с морем. Он прекрасен под дождем. Мы возвращаемся к дороге по все более грязной тропе. Брызги с наших колес, проезжающие мимо грузовики, автомобили и автобусы делают эти 30 км дороги неудобными, но так быстрее, шлеп-шлеп.
После душа, клубники со сливками и кофе, омыв все это пивом Black Sheep, Альфред — один из наших гидов — укладывает велосипеды в свой трейлер и отвозит нас в дом в Эльдувике, где его мама готовит нам на ужин жареную рыбу, картофель, морковный салат и сладкий горчичный соус. Островитяне часто застенчивы и сдержанны, решительно упрямы и не в восторге от того, что посторонние говорят им, как жить, но они идут навстречу, чтобы вы чувствовали себя комфортно, и они одни из самых добродушных людей, которых я встречал. Мама Альфреда рассказывает нам о глубоководном каньоне, в котором купаются жители деревни, и я могу только представлять, насколько холодной может там быть вода глубокой зимой. На десерт у нас соус из ревеня со сливками. Альфред рассказывает нам о том, как футбольные команды, приезжавшие к ним, перед играми кормили рыбой, картошкой и пудингом из ревеня, так что они "были медленными, как будто у них камень в животе". Видимо, это и есть преимущество домашней игры.
Туман сошел, посвежело, уже ночь. Мне бы хотелось остаться, чтобы еще покататься и увидеть больше. Чтобы еще поговорить с пастухами, послушать их истории и еще сфотографировать уходящий солнечный свет, увидеть, как он проделывает бреши в звонкой кольчуге тумана, покрывающего острова. Так странно возвращаться в город с его магазинами, ресторанами и людьми после этих дней. Но я подожду — говорю я себе, я еще вернусь сюда.
