Мещера. Русь Есенинская. Увидать и взгляд не отвести.
24 октября 2020
Дикарем по Рязанской области. Русь Есенинская.
Это было недавно. Это было в августе. Почти экстремальное путешествие, которое запомнится на всю жизнь. Маршрут досконально не продумывался, как и принято у безбашенных путешественников. Да и где было найти время на обдумывания в рутинной текучке дней суровых, когда всем знакомый замкнутый круг “дом-работа-дом” не дает вырваться из своего кольца. Но захотелось в жизни перемен. Вот и пришло время сменить маршрут. Голова на плечах, верный друг Ромашка на руках, палатка и котелки в рюкзаке.
Бурлящий Казанский вокзал ранним утром. Не знаю, засыпают ли когда-либо вокзалы. Люди, увешанные тюками, как новогодние елки игрушками, и отбивающие ритм набитыми до отказа тележками, влетают на подножки последних вагонов уходящих поездов. А потом, опомнившись и чуточку отдышавшись, вдруг спохватываются со слегка ошалелым лицом и начинают лихорадочно махать на прощание тем, кто приехал проводить в дальний (или не очень) путь, а теперь стоит на платформе, понурив голову. Взмахи рук, воздушные поцелуи, слезы, объяснения в любви - заряженное ядро эмоций можно наблюдать на вокзалах в час отправления поезда.
Вот и наш поезд Москва-Рязань готов распрощаться со столицей и отвезти нас в самую русскую глубинку, некогда исхоженную Есениным и Паустовским. Ромашка выпучивает глаза, и немой вопрос отражается в них: “Мам, а, мам, куда мы опять едем, а главное, зачем? ”. Но у матери нет ответа на этот вопрос. Просто едем. А зачем и почему - эти вопросы приберегите для других, а я не буду тонуть в размышлениях. Ромашка довольно быстро смиряется со своей участью и всю дорогу спит сном праведника. Лишь торможение на конечной станции, самой Рязани, пробуждает его ото сна.
Итак, мы в Рязани. Но зачем же задерживаться в каменных джунглях, дышать дорожной пылью, смогом, выхлопами тучи машин, зачем слушать жужжание и грохот большого города, когда можно тут же проложить свой маршрут из города в глушь? Автобусы туда не ходят, таксисты не везут. Путешествие, казалось бы, обречено на провал. Но все же один таксист-смельчак отыскивается и, набравшись духу, везет в дебри Солотчинского района, по пути предостерегая - с дрожью в голосе - о волках. Но недаром же народная мудрость гласит: “Волков бояться - в лес не ходить”. Наконец миновали полтора часа пути, и звездный час высадки настал. Темно, хоть глаз коли, и накрапывает дождик. Ромашку не пугают ни темень, ни дождь. Он деловито отряхивается и готов исследовать берег озера. Да-да, мы в озерном крае: Святое, Белое, Великое - вот названия лишь скупой тройки из всей великой гряды. О фонарях, конечно же, в тех краях не слыхали. Только звезды да луна служат проводниками в ночи. Причем, они настолько красиво и мистически отражаются в озере, что глаз не отвести. Водная гладь блестит, мерцает под лунным светом, а камыши клонят свои головы и смотрят в воду, как в зеркало. А звезды — такое чувство, что еще немного, и они упадут прям в раскрытую ладонь. И под падающие звезды можно будет загадывать самые тайные желания: пусть сбываются! Кругом стоит тишина кладбищенская. А красота - райская. Словно находишься между небом и землей. Кажется, еще чуть-чуть, и распахнутся врата рая, и тогда можно будет смело сказать: “Здесь мой причал”.
Но думы думами, мечты мечтами, а палатку громоздить надо б. И “бы” тут частичка ключевая — попробуй-ка разобраться во всей заморочной конструкции палатки наощупь. Но разве раскисают путешественники от столь мелких неудачек? Ни капли. Будет день, будет и палатка, и пища, и развлечения. И правда, настал день, и палатка собралась почти что сама собой. Когда просветлели от ночных сумерек дали и можно было без прищура разглядеть окружение, от красоты сперло дыхание. Ромашка от любопытства и воли утоп по колено в озере, бесконечно смотря куда-то за горизонт и о чем-то мечтая. А я уставилась на сосны. Вот она, Есенинско-Паустовская Мещера! Настолько близко, что можно дотронуться рукой. Именно эти края восхваляли они, мастера слова земли русской. Именно эти леса породили строки поэзии и прозы двух великих! Я смотрела и не верила такой близкой встрече, почти что на Эльбе.
Тем временем просыпалось солнце, неторопливо выпутываясь из тумана и золотя кору сосен. Стройный полк из тысячи сосен смирно стоял под лучами и полыхал тысячами золотых слитков. А на мягкие коврики мещерского эксклюзивного пошива - коврики из желтых сосновых иголок - ложились длинные тени. И, чем больше озарялось все вокруг, тем живее становился лес, и, в скором времени, птичье многоголосие слилось в единый дружный оркестр, где у каждого пернатого певца стояла задача не выпендриться и не стать акулой музыкального шоу-бизнеса, а просто внести свою лепту и наполнить мещерскую сторонку дыханием жизни. Ромашка растопыривал уши, выкатывал от удивления глаза, а затем мирно дремал, жмурясь на солнце. Потом мы с ним шли на просеки, где сразу начинало рябить в глазах от обилия брусники. Ягодки были крохотными, но спелыми, багряного цвета. Они как-то мастерски умудрялись прятаться под своими зелеными “кронами”. Не под таким углом посмотришь, как ягод, казалось бы, и след простыл. И хочется уже двигаться дальше, но вовремя тормозишь и даешь задний ход - ведь там, с другого боку, спрятались те самые, горьковатые, ягоды. И снова отвешиваешь поклоны до земли, не замечая, как за сбором летит время, часы летят. Да что там часы - дни летят…
Вот и настал день и час разлуки. Расставаться как всегда тоскливо и больно. Но вспоминаются слова из Бог весть какого фильма: “Нельзя всю жизнь прожить у озера”. Истина. Нельзя. Как бы ни было красиво и сказочно, нужно двигаться в цивилизацию, навстречу своим делам, нужно снова бежать на грохот поездов и нырять, как в омут с головой, в снова кипящий вокзал.
Вот и последняя ночевка. Ромашка тихо устраивается поудобнее мне под бочок и тут же засыпает. Я долго смотрю на звездное небо и, кажется, что я не в лесу, а на уроке астрономии со звездным атласом перед глазами. Только здесь нет занудного учителя с указкой, что диктаторски указует тебе свою траекторию урока. Здесь судья, учитель, наставник - один только Бог. Тем временем наваливается сон, разбуженный веселым хрюканьем и шуршанием над ухом. Ромашка тут же вскочил, насторожился, внюхивается в сырой холодный воздух. Кабаны? А кто его знает. И снова наваливается сон. Два часа ночи, будильник. Нужно спешить на станцию. Пора уезжать. Пора бежать с урока астрономии в храпящую электричку и ехать в Москву. Дует холодный ветерок, покачиваются в ночи головки подсолнухов, а звезды с атласов словно падают тебе прямо в ладони, отражаясь в глазах ковшом Большой Медведицы… Свист и огни электрички. Снова в путь. Прощальный взгляд на российское захолустье, последний глоток воздуха, пропитанного навозом - и надо взлететь за секунду на подножку. Храпящий вагон электрички, убитые лица людей-маятников, чья жизнь - один грохочущий путь Рязань-Москва и обратно. И мы, везущие на себе и в себе неистребимый запах гари. Вот и гудящий московский муравейник. Казанский вокзал. Ноги, отвыкшие от ровных асфальтированных дорог и нащупывающие корни деревьев. Таково оно, возвращение. В суету, толчею, пробки, метро, небоскребы. Под несмолкаемый в ушах грохот поездов, развевающих дым отгоревших кострищ.
Так чем же пахнут дороги и тропы Рязанщины? А дороги и тропы пахнут дымом, кострищами, навозом, туманами, дождями, росами. Дороги пахнут безлюдьем и могильной тишиной. Чего нам, жителям городов, порой так не хватает…
Дорогие мои читатели! А особенно, поклонники творчества Есенина и Паустовского! Мещерская сторона вас ждет. Только там вы сможете по-настоящему соприкоснуться с творчеством двух великих и понять суть души русской. Приезжайте. Не пожалеете!
