В Константиново, к Сергею Есенину

Довелось мне жить в такое время, что познакомиться с поэзией Сергея Есенина удалось только в шестидесятые годы, прошлого, разумеется, века. Не издавался он у нас в стране с 30-х годов, а то и ранее. Буквально через год после его смерти началось гонение на его поэзию, и, разумеется, на самого автора. Шла ожесточённая борьба с "есениновщиной". Властители страны посчитали опасным его творчество и одно упоминание имени поэта грозило неприятностями, мягко выражаясь.

А потом началась "оттепель", жить стало, действительно, веселей. Вот тогда-то вернулся Есенин к народу, доступно стало его творчество, стали издавать его книги.

В эти времена и узнал я Сергея Есенина, зачитывался его стихами, искал всё новое о нём, что появлялось на прилавках , а появлялось многое и всякое. И со временем возникло у меня горячее желание побывать на малой родине Есенина, увидеть то чудесное место, подарившее нашему народу и всему миру этого неповторимого волшебника слова.

Лучше всего попасть в Константиново к Сергею Есенину, по Оке, на испытанном теплоходе "Григорий Пирогов". Не лайнер, конечно, но не так давно модернизирован и вполне себе комфортабелен. Душ и туалет в каюте, в придачу холодильник, телевизор и кондиционер, для особо привередливых. К тому же по неглубокой Оке, только такие, с малой осадкой, теплоходы, и могут ходить. Да и при хорошей погоде, приятней находиться на палубе: кругом водный простор, над головой синее небо и переходи себе, для лучшего обзора, с левого борта на правый.

Заняли пассажиры места в каютах и на палубах, грянул из громкоговорителей традиционный марш "Прощание славянки" и наш "лайнер" медленно отвалил от причала.

И скользит по водной глади наше судно; всё вокруг наполнено покоем и можно долго созерцать красоты приокских берегов, дали широких рязанских полей, всего того, что с детства окружало и питало воображение молодого Есенина.

Село Константиново стоит на высоком берегу Оки и от пристани к нему надо подниматься по долгим пролётам многоступенчатой лестницы. Но когда поднимешься на сам берег, дух захватит, но не от долгого подъёма, а от красоты, раскинувшегося за петляющей рекой, простора. Ока у Константиново извивается причудливой лентой и, убегая от деревни, скрывается в летней дымке.

А мы вдоль крутого берега идём в известную всей России деревню.

Стоит среди небольшого сада деревянный отцовский домик с голубыми ставнями, где немало лет провёл Сергей в детстве, куда много раз приезжал, в разные годы, уже известным поэтом. Здесь он рос, учился ходить, смотрел в окно на цветущий сад, а через много лет, приезжал сюда, чтобы потом оставить нам стихи, которые люди не забывают до сих пор. Стоят в стороне от дома хозяйственные постройки. Скромное хозяйство было у семьи, отец надолго уезжал на заработки в Москву, работая приказчиком в мясной лавке. К тому же, однажды, сильный пожар в деревне, уничтожил дом и семьи Есениных. Долго пришлось восстанавливать приемлемую жизнь. Много помогал семье, уже заслуживший известность, Сергей.

Стоит и земская четырёхлетняя школа, которую Сергей закончил с похвальным листом, хотя и побывал второгодником за непоседливость и озорство. Конечно не та, куда приходил он в детстве, почти всегда с какой-нибудь книжкой за поясом, но можно представить его, сидящим за одной из парт. Здесь начинает проявляться его первая тяга к сочинительству.

Старые берёзы с поникшими ветвями может ещё помнят Есенина в какие-то годы.

А сколько раз, вот по этим зелёным крутым склонам, сбегал он со сверстниками к Оке, которую однажды, со своими двумя приятелями, отважился переплыть по ещё непрогретой весенней воде.

Широко раскинулись за низким берегом Оки пойменные луга, где в сенокосную пору проводил время с односельчанами и Сергей, где сидел потом у ночного костра с рыбаками.

Непростым было детство Сергея. Разлад у отца с матерью оставили неизгладимый след в его душе. Он был в это время почти сиротой, прожив пять лет у дедушки с бабушкой. Детские переживания этого периода скажутся потом на характере Сергея.

А вот первые поэтические упражнения Сергея в школе не одобрили. Учитель Власов посоветовал Сергею "бросить эти глупости." Хорошо, что ослушался Сергей преподавателя Закона Божия. Не все советы священников бывают справедливы и точны.

Сохранился храм Казанской иконы Божьей Матери, где крестили младенца Сергея.

Восстановлена и старая усадьба помещика Кулакова, которой после его смерти владела его дочь, Лидия Кашина. В пору известности Сергей часто гостил у неё, близко общался. А потом появилось всем известное "Зелёная причёска...."

Ещё шумит листвой старый бальзамический тополь, по словам стариков, посаженный самим Сергеем Есениным. Сколько ещё простоит он, к которому прикасались руки великого поэта?

Растут ещё некоторые берёзы с раскидистыми кронами, которые он видел, возле которых стоял, воспев потом с такой любовью и нежностью.

Вот что видел Сергей с детских лет, вот что питало его любовью к этой красоте родного края и что тянуло выплеснуть потом свои чувства в его незабываемые стихи.

Хорошо на твоей земле, Сергей, но пора и возвращаться. "Григорий Пирогов" погудел на прощанье и, вот уже почти не видны дома на берегу, только берёзы склонили задумчивые ветви, да поднимается крест на колокольне храма.

А я смотрю на уходящий берег и понимаю, что теперь по-иному буду воспринимать, перечитываемые стихи Есенина, особенно те, которые он посвятил родному краю. Я теперь знаю, мне кажется, что знаю, почему он написал когда-то: ".......не надо рая, дайте Родину мою!"

А потом написалось стихотворение:

В небесах и в реке столько синего,

Даль приокская так широка

И плывут по Оке в Константиново,

Как речной теплоход облака.

За крутыми речными откосами

Расстелилась рязанская Русь

Здесь берёзы с зелёными косами

Всё хранят о Есенине грусть.

И всё мнится ровеснику - тополю,

Что в какой-то чудесный рассвет

Своей лёгкой походкою, по полю,

Он придёт через сколько-то лет.

Как когда-то закат встретит розовый

И, храня неизбывную стать,

Он у дома, живой, а не бронзовый,

Будет с тихой улыбкой стоять.

Да не сбыться надежде той истовой,

Не войдёт он в разросшийся сад,

Значит плакать осенними листьями,

Будет тополь, как годы назад.

45